Нам жить на этой земле. Донбассу.

Мы говорим о войне. Долго и часто. Мы уже живем ею. Как там? Что там?- беглый просмотр новостей. Все живы?! Слава Богу! 

Мы разглядываем войну под микроскопом своих чувств, пытаясь понять ее формулу, симптомы, увидеть ее движение или, наоборот, кристаллизацию. Каждый раз мы открываем для себя ее новые грани. Режем о них свои души и сердца, молчим, сглатывая слезы от боли и дрожим, понимая глобальность необратимости. 

Мы говорим о войне. Всегда много о сепарах и русских, наших Героях и волонтерах, правительстве и депутатах, реже, о мирном населении. Очень редко. Живы? Нормально. Голодают? Печально! Расстреляли? Взорвались? Погибли? Повезет, если хештегЯВолноваха… Вот у меня в городе в июле-августе 2014 были расстреляны автобусы, погибли люди. Точка без хештега. 

А еще реже мы говорим о детях зоны, о детях войны. Они слишком малы, чтобы их заметить на фоне обезумевших взрослых. Применительно ли «сами виноваты» к детям, которые оказались заложниками ситуации и своих безответственно - обрусевших родителей? 

Более 150 детей подорвалось на минах. А сколько погибло вообще? От голода, инфекций, под завалами домов, в расстрелянных автобусах, в ДТП, совершенными обкуренными или угашенными полудурками? По негласным данным нашего местного «ополчения» в боях под Дебальцево и донецким аэропортом погибло более 120 подростков в возрасте до 16 лет. Кто пустил их на фронт? Кто внушил им, что умереть это прикольно?

Мы вообще не говорим о земле Донбасса, об экологии Донбасса. Что будет с этим краем? Он выгорит от пожаров или его минные поля зарастут травой? Будет ли возможна жизнь на Донбассе после войны? 

Мы не говорим о синдроме войны. Она закончиться. Непременно. Обязательно. Но…

Сколько солдат ( я говорю обо всех воевавших) будет идти в атаку по-ночам, у скольких при виде военных будет появляться желание убить, сколько принесет домой неучтенного оружия, сколько, испытав чувство вседозволенности, открыв в себе «царька» решит его не прятать?

Мы не говорим обо всех гранях войны. Молчим. Иногда из страха, чаще из патриотизма, все больше растерянно оглядываясь по сторонам. Мы не так себе представляли эту войну. 

Мы забыли, что война многогранна. 

Сколько их, этих режущих, колющих, обжигающих граней? Я устала считать. Голод. Минные поля. Безработица. Отсутствие зарплаты. Невозможность выехать из-за отсутствия денег. Невозможность выехать из-за отсутствия транспорта. Невозможность выехать из-за отсутствия пропуска. Предательство. Обман. Информационные манипуляции. Коммерцизация войны. Жизнь в страхе. Жизнь в обмане. Жизнь в иллюзии жизни. А еще грабежи, убийства, похищения, мародерство, доносы, ненависть окружающих, презрительно-раздевающие взгляды на блокпостах, обыски. Танки. Грады. Искандеры. Тюльпаны. Акации. Люди в форме. Просто люди… 

Звонок:

-Леночка, это Наталья Николаевна, ваш педиатр, помните меня?

-Конечно, Наталья Николаевна, как же я могу забыть врача своих детей,-смеюсь, -мы ж с вами моих детей вырастили. Рада вас слышать. Как вы?

- Леночка, мы выехали. Терпели, терпели и уехали. Страшно там. Все, как с ума сошли. Боишься что-то сказать, даже по-работе. Кидаются, угрожают.

-Вам, врачу? За что?

-Понимаешь, я вот уехала, нашла вас и…Леночка, ведь никто не говорит об этом, никто. А там, мамы, папы, они не то, что не видят проблемы, они просто даже не хотят слушать о проблемах. А ведь, если что с ребенком и убить могут. Хотя денег у всех там много, но стали агрессивные и просто ничего не хотят слышать.

-О чем, что случилось, в чем проблема?

- Леночка, понимаете, ведь раньше мы получали вакцины на детей из Украины. Они были сертифицированные, соблюдались температурные условия транспортировки. И то проблемы были. Ну, тогда, с «богатыревскими». А сейчас?! Сейчас ведь родители сами везут вакцину на прививки из Украины или покупают в аптеках, которые их неизвестно как и откуда завозят. Нет ведь централизованной поставки. Из России везут. Что везут? Что колем детям? У детей температура до 40, судороги, рвота, паралич. А ведь могут врача обвинить и расстрелять. Я вот приехала по вызову, а у них автоматы в комнате. Ребеночек, кроватка и автоматы, - голос дрожит и срывается.

-А рожают где?- спрашиваю,- много новорожденных?

-Ой, много, сейчас вообще бум. Рожают и у нас. Роддом принимает всех рожениц со Свердловска, и Ровеньки, и Краснодон, и Антрацит, и всех, кто приедет. У нас же самый лучший роддом.

-Да, роддом у нас отличный, ведь делали на деньги Европы по программе ТАСИС. Оборудование перед войной новое завезли, барокамеры. Все горожане гордились нашим роддомом.

-Да, у нас не местные, особенно русские, если приходят навестить роженицу, то удивляются ремонтом, мебелью, залом ожидания. Охают, мол, какой роддом, больница, оборудование. А рожают много. 

-А как же свидетельства о рождении? Кто рождается, новороссы или все же украинцы?

- А кто, как хочет. Есть и украинские свидетельства. Видимо остались бланки, есть и новоросские. Но, если до Нового Года в основном новороссы рождались, то сейчас граждане Украины, - смеется, - не хотят новоросских документов.

-Из-за денежной помощи?

-Не думаю, ведь ЛНР платит. 10 000 грн. сразу по - рождению и остальное частями. Правда, какими и когда, я не знаю, не интересовалась. Просто те, кто ближе к ополчению, уже давно знают, что Путин Донбасс в состав России не возьмет и будет эта часть области, как Приднестровье-2, между небом и землей выживать. Вот они к материку и жмутся. Получают все украинские выплаты, документы, дипломы, свидетельства. А простой народ, все еще верит в их сказки, которые круглосуточно вещает «Новороссия -24». Именно те, кто не в ополчении и получают свидетельства «новороссии». Но речь не об этом, Леночка. Прививки детям. Нет ни какой гарантии, что они сертифицированы, лицензированы, вообще пригодны. Ведь малейшее нарушение температуры хранения и все, это уже яд. А ставят диагноз «ДЦП». Редко когда делают прививки в график. Когда нашли прививку, тогда и укололи. Могут и с опозданием на месяц, два сделать. Это, это все так страшно. Какие последствия для организма? Сколько инвалидов будет? Сколько горя! Но почему-то об этом никто не говорит, не задумывается. А я родителям начинаю говорить, сразу в штыки, вы, мол, ничего не понимаете, какая разница, когда укололи, как перевозили, где брали. Колите, если мы вам платим или лекарство привезли. Я один раз спросила, где хранили ампулу с вакциной. Они мне, как где, в аптечке, в шкафу. Не в холодильнике, Лена, а в шкафу. Я отказалась колоть. Так на меня жалобу написали. А если бы уколола?! А вдруг летальный? Или паралич? Я же буду виновата. Вы видели сертификаты вакцины Минздрава ЛНР, Новороссии, России? Я – нет…

…Как много мы не знаем о войне. Хотим ли знать? Сможем ли что-то изменить? Я думаю, да. Мы должны научиться говорить правду, видеть то, что от нас прячут и даже то, что прячем мы сами от себя. Мы должны научить тех, кто не умеет видеть своих ошибок, видеть их. Когда мы увидим все грани войны, начнем осознавать свои ошибки, страхи и просчеты, видеть ложь и признавать правду, мы сможем остановить войну. 

Я не знаю почему, но у людей там отсутствует критическое мышление. Но они читают ФБ, мои посты и смотрят украинские новости. Люди начинают оценивать, думать, задавать себе вопросы. Думайте!

Они (я говорю о тех, кто считает себя новой властью) не видят дальше своего носа или спущенных директив. А беда рядом. Читайте! Думайте! Мы здесь видим беду, мы видим войну, мы режем свои сердца о грани этой войны. Может, стоит осмотреться? Подумать? Последствия войны – это не только минные поля. Это и уничтоженный генофонд, это инвалиды без рук и ног, это уничтоженная экология, отравленная вода, продукты питания неизвестного происхождения, отравляющие организм. Они, затеявшие игру в солдатики, уедут в Россию, а нам с вами, жить на этой земле.