От войны до войны

Я долго искала ответ на вопрос: почему я не люблю День Победы? Может потому, что я видела его глазами дедушки, контуженного, вернувшегося из плена и попавшего в списки врагов народа, так как его освобождали американские войска. Он не остался там. Хотя и предлагали. Его ждала его Маруся. В селе на Полтавщине, где голод, каторжная работа за трудодни и нет паспортов. http://informator.lg.ua/archives/154398

Или может потому, что я, ребенок Донбасса, видела День Победы глазами октябренко-пионера, стоявшего на жарком, весеннем солнце, пытаясь не потерять сознание от мутных и невнятных речей, звучащих с трибуны. А потом, быстро всунув букет кому-то незнакомому с медальками, бежать из толпы, разливающей водку в граненые стаканы, принесенные в кармане, так как оставаться в ней было опасно…

Парк. Шахтерский поселок 1-2 Свердлова города Свердловска Луганской области. Битое стекло, о которое режут ноги прохожие и ветераны. Сломанные скамейки. На траве спят напраздновавшиеся. 

“Эй, дед, да, ты, дед, иди, нальем победные”, – это крик-выстрел в спину дедушке, который всегда приходил к памятнику воинам, погибшим во Второй Мировой Войне, после парада, чтобы помолчать и положить цветы. “Чё! Не пьешь?! Не уважаешь ветеранов, шо ли, победу нашу не уважаешь, мы воевали?! Иди, б…ть выпей с нами!” – обдает нас запахом мочи и перегара сосед-шахтер, подошедший сзади. 

“А, контуженный, – мрачно реагирует он на спокойный голос дедушки. – А я уже хотел в морду дать. Победу надо уважать. Мы, понимаешь, дед, мы, немцев победили, – пытается он обнять нас с дедушкой, – фашистов. Лупили! Может выпьем? Нет! А я выпью, дед, за нашу победу”. Я видела войну глазами дедушки. В ней мало Победы. В ней страх, смерть и кровь. Теперь я вижу войну уже своими глазами. Новую войну с новым фашизмом. В ней те же страх, смерть и кровь. Правда, фашисты говорят на понятном мне русском языке…
…В СССР не было культа победителей или ветеранов. И даже не было культа праздника. Так, еще один выходной. Повод. Напиться, поехать на природу, в парк, купить мороженное детям. Мороженное в нищем советском детстве (даже то, что по 7 копеек) это символ праздника. Для детей. А еще шарик. Парк. Качели. Мороженное. Битое стекло. Перегар. И повод выпить для взрослых. Парад?! В Свердловске (УССР) и Свердловске (Украина) это было просто шествие, без танков и угроз. Шли люди в медалях, чиновники говорили им с трибуны речи. Да, и вечный огонь у памятника зажигали только по праздникам. И стелу перенесли подальше с глаз, и на памятник Героям Сталинградской битвы (в Свердловске) не было денег на реконструкцию. И все это по решению сессии Свердловского горсовета. Того, что кричал «укропы» и «дедывоевали» в марте 2014 года. Ну, как-то так. А еще могилки неизвестных солдат – не ухоженные, заброшенные, стертые с лица земли. До которых никому не было дела. Ветераны? Ни в СССР, ни в России нет, не было и не будет уважения к личности. Это не прививалось. Это даже было опасным. Ветераны стояли в очередях, умирали в нищете. Очереди на ремонт крыши. Очереди по льготному билетику к протезисту. Очереди на машину. Инвалидку. Очереди… В очереди могли нахамить. Чиновник морщился от старческого запаха и надоедливых просьб. О них всегда вспоминали, как об атрибуте для украшения трибуны, чиновника, праздника. В быту от них шарахались, как от чумы. Ветераны делились на «своих» и… ходят тут. Свои, улыбчивые, услужливые, чаще, из работников милиции, НКВД, тыла, обязательно члены КПСС были всегда на подхвате и в чести. Им дарили медали в честь и по поводу, подарки, приглашали на праздники. Остальные – израненные, с пустым, усталым взглядом чаще мешали и вызывали чувство неловкости. Ветеранские организации использовались, как повод для отмывки бюджетных средств. Деньги списывали на «оздоровление», хотя путевки давали только «своим», а еще на дни рождения, на маевки, на встречи. В Свердловске в голодные 90-е ветеранам и участникам ВОВ были выделены земельные участки, вспашку которых оплачивали из бюджета города. Об этом ветераны, владельцы земельных участков, узнали через 10 лет. Все это время они добросовестно сдавали деньги в партком, в совет ветеранов, членские взносы, и исправно уплачивали в Совет Ветеранов за вспашку участков. Глава Свердловской ветеранской организации – несменная Надежда Константиновна (из-за этого за спиной ее называли Крупской) – клала все эти деньги в карман, подписывала все бюджетные документы, помогая красть чиновникам. Скрепно, как сейчас модно говорить в России, воровать у ветеранов. Ее сын убил и изнасиловал священника, и отбывал срок в России, куда она и возила награбленное. В Свердловске решением сессии горсовета существует звание «Почетный гражданин города», к которому приложена льгота. Лучшие люди, так сказать цвет «свердловской нации», не оплачивают ни за газ, ни за свет, ни за коммуналку, ни за вывоз мусора. Это компенсируется из городского бюджета. За все годы существования Свердловска звания «Почетный гражданин» не удосужился ни один участник боевых действий ВОВ, ни один ветеран ВОВ, ни один орденоносец. Только члены КПУ, НКВД, служители церкви и власти. Спросите у свердловчан, ровенчан, антрацитовцев, луганчан… хотя… лучше спросите у псковчан, мурмончан, петербуржцев и москвичей, что они знают о войне. Я до русско-украинской войны часто сбивала победоносное «дедывоевали» банальным вопросом:

 – Где, на каком фронте, в каком звании воевал твой дед? Лично твой! Какие города освобождал? Какими наградами награжден? Никто из опрошенных мною не отвечал ни тогда – в мирном 2010-м, ни в их «русскомартовском» – 2014-м. 

Никто из тех, кто орал «дедывоевали», не знал ответа на этот личный вопрос. А воевали ли их деды? Почему в Великой, пусть так, Отечественной войне, победила Россия, а не СССР? Почему на параде в первых рядах ветераны – участники боевых действий – 1945-1950 года рождения? Где те, кто прошел войну? Никто из русскомировцев, путиноверов и высшей русской нации не знает, кто освобождал Свердловск, Луганск, Гуково, Краснодон.

 Никто из наследников Победы не знает, сколько на территории их городов безымянных могил, ухожены ли они. Никто из защитников и борцов с фашизмом не знает, сколько русских принимало участие в войне на стороне Вермахта. Никто из великого народа победителя не знал, кто из их живых соседей прошел войну, концлагеря, ссылки, имеет медали, ордена. До ветеранов и войны, до победителей никому нет дела. В этом весь русский мир!.. 

 …Ордена ВОВ продаются в интернете. Да! Так банально. А еще внуки за ордена убивают ветеранов и стариков. Россия и Донбасс всегда занимали первые места в криминальных сводках по количеству зверских убийств ветеранов. Внукиотжимали! Что изменилось в России, «Л-ДНР» в отношении к ветеранам в эти годы? Ничего! Нет, не так… НИЧЕГО! Ни один россиянин, ополченец, защитник победы, борец с фашизмом, православный русский не снизойдет до того, чтобы отдать свой паек, гуманитарку, просто прийти поговорить, просто помочь ветерану, просто привезти уголь, просто отремонтировать порыв, просто купить конфет. В этом весь русский мир! 

Моя православноносная кума. Ее страница завешена колорадками и рыдающими смайликами. Дедывоевали. Ее дед родился через три года после войны. Где воевал прадед, она не знает. Она просто уважает всех ветеранов. Голод 2014 года. Ее соседка 1943 года рождения, «дитя войны», просит милостыню. «Бог подаст, просить милостыню грех», – укоряет ее возле церкви православиеносица, вынося пакуночки с едой для попов. Она служка в церкви. 

Милиция. 2012 год. В окошке уполномоченное лицо, которое с трудом помещается в проем. «Дед, вали от сюда, ну, чё те надо. Иди…К участковому иди. Ограбили его. Чё, золото КПСС забрали, – смеется. – А, медальки… Ничччё, еще дадут», – это он ветерану. На лице восьмидесятилетнего старика следы побоев. Украли парадный мундир с орденами. Избили его и жену. Она в коме. Милиция не хочет принимать заявление и возбуждать уголовное дело. Сейчас этот же уполномоченный в милиции «ЛНР». Дедывоевали, борьба с фашизмом. Награды, предметы старины, теперь это его бизнес. Что-то отжимают сами, что-то выносят из брошенных домов, что-то отжимают у залетных мародеров. В ответ на вопрос «сколько в городе ветеранов ВОВ» – смеется: не провоцируй, говорит, политикой… 

 …Победобесие танцует в храмах, дети в военной форме. Дети играют в раненных, дети с церковными куполами, ряженые клоуны на параде, ветераны с купленными в интернете или розданными организаторами медалями… и старики, немощные, выброшенные родней из московских, питерских, тверских квартир в дома престарелых, убитые внуками-наркоманами за медали, уничтоженные системой, очередями, дефицитом. Я провела эксперимент. Последняя надежда на… Я не знаю на что. Наверное, на мир. Я спросила всех, кого могла, живущих там – на Донбассе, о Победе, войне и тех, кто воевал. Три семьи, проукраинские семьи учителей, долго и со слезами рассказывали о том, где погиб и захоронен их дед. Те, кто украсил свои аватарки «Одноклассников» колорадками, так и не смогли ответить на банальные вопросы Победы:

 – Где, на каком фронте, в каком звании воевал твой дед? Лично твой! Какие города освобождал? Какими наградами награжден? Контрольным в нервы было вот это.

 – Леночка, ходили на службу. Так наплакались. Батюшка рассказывал, как в войну вера спасала людей. Как пули миновали тех, кто носил нательный православный крест, как православные священники обходили с молебном под пулями наши войска и спасали их от фашистов, как Сталинград устоял, так как все молились в церкви. И крестный ход был на Красной площади. Сам Сталин шел впереди с Владыкой. Наши православные войска, всегда шли на фашистов с иконами и хоругвием, так и победили. Вот, что вера православная делает. 

– А НКВД, КПСС, парторги, комбаты, комбриги? За крестик на гимнастерке банально расстреливали. Священников не было на фронте. Их вообще при Ленине и Сталине расстреливали. 

– Ой, Леночка, что ты говоришь. Это всё Европа придумала, чтобы скрыть победы православия. Или Украина, чтобы очернить наше православие. А все воевали с верой и крестиком. 

Я не стала спорить. Это правда. Дедушка воевал с крестиком, зашитым в гимнастерку, как и многие, пришедшие на фронт из сел. Я не стала спорить о вере. Да и спорить с путиноверами глупо. Это вакуум. Абсолютный вакуум. 

Я хочу спорить с теми, кто за время независимости Украины так и не смог вернуть нам истину. Историю. Веру. И Победу. Если бы все это время – время независимости Украины – мы учили свою историю (свою, не навязанную нам КПСС, а свою – историю Украины), то может быть мы все это время не праздновали 9 мая, а скорбели, оплакивая погибших. Скорбели за погибшими от рук двух тоталитарных режимов, двух фашиствующих, нацистских, человеконенавистных режимов, – Гитлеризма и Сталинизма. В Дне Победы нет праздника. Только слезы. Только история и память. Об украинцах, белорусах, казахах, евреях, ромах, молдаванах, русских, немцах, поляках, эстонцах, чехах, словаках…. 

И вот, если бы мы знали настоящую историю, то знали бы главное отличие “праздника победы”. Это была не отечественная, а мировая война. И полтора миллиона русских, советских, серпасто-кпсссных людей воевали на стороне гитлеровской Германии, просто зарабатывая, просто желая уничтожить все «грязные» расы, просто приняв нацизм, как фактор еще одной тоталитарной системы, просто потому, что орда. 

Я не хочу говорить о войне. Я жила в советском Донбассе, я видела тех, кто воевал. Нищих, уничтоженных своей страной, поставленных на колени перед чиновником. Они умерли. Их место заняли офицеры НКВД, предатели, тыловики, торгующие украденным с фронта. Ряженые «генералы».

 – Кто командовал армией? – спрашиваю я. – Командующий первым Беларусским, Украинским кто был? Кто освобождал Луганск, Киев, Берлин?

 – Сталин! – отвечают «наследники» победы. Несут плакатики с купленными в магазине дедами. Это в России. В Луганске на плакатиках выставят тех, кто взял в руки русское оружие, стал мародером и убивал своих же земляков. На той войне таких называли «полицаями». «Герои» «Новороссии». Мертвым вряд ли это добавит счастья. Живым?! Знают ли они, какая их ждет судьба? Судьба «победителей» в России страшна. Вокзал. Безногие калеки. Милостыня. Забытье… 

Я не хочу говорить о войне, я хочу помнить о ней. И о той, что шла и об этой, что идет. И хочу, чтобы наши дети учили настоящую историю этой и той войны. Чтобы знали, что русские «освободители» не всегда были гуманны, а чаще воспринимались, как мародеры, насильники и убийцы. И тогда во Вторую Мировую, и в «освободительную» афганскую, и сейчас – при оккупации Украины. 

Что это русские войска, отступая, взрывали заводы и шахты, жгли русские, белорусские и украинские деревни за «сотрудничество» с фашистами. Это русские НКВдисты в загранотрядах, шли за спинами советский солдат и расстреливали их. Это тыловики, полицаи, казаки, которые сотрудничали с оккупантами, потом стали генералами и ветеранами, обвешав себя орденами. 

Я хочу, чтобы все постсоветские страны, нынешние и будущие поколения увидели в войне 1939-1945 и 2014 годов миллионы смертей во имя… Нет, не Победы, нет. И не во имя Сталина или Путина. Во имя становления нового фашизма, который говорит на понятном мне русском языке. А Сталин, Путин – это всего лишь способные кукловоды, которые управляют теми, кто не способен жить без этого управления. 

И эту рашисткую свору нельзя победить, просто разгромив, подняв над ними наш флаг, проведя парад на их площади. Россия, отравленная шовинизмом и фашизмом, высокомерием и старшебратием сможет быть исцелена только одним: она должна пройти путь Германии. Россия может осознать свою роль в войне, только, если выплатит контибуции,  репарации всем, кого она “освободила”, отстроит всё, что она “освобождала”. И это (выплаты) должны быть в каждой ведомости по выплате зарплаты, каждого россиянина. Чтобы, получая заработанное поколениями, десятилетиями, русский человек видел красную линию морального поребрика и знал, что это его вина, его “победа”, его личное “прости” перед миром и его личное покаяние за его личный фашизм. А еще русские должны изучать свою историю. Настоящую. Кровавую. От убийства до убийства. От казни до казни. От кражи до кражи. Принудительно и, как возможный шанс избежать контрибуций, репараций и других компенсаций за совершенное. Каждая семья должна знать всех своих предков-палачей. Каждая семья должна знать всех убитых и репрессированных СССРом, «совком», Россией писателей, поэтов, художников, изобретателей. В каждом доме должны висеть вместо икон портреты тех, кого они расстреляли, «освободили», чьи дома они заняли. Каждый русский должен знать поименно всех узников ГУЛага, Соловков, количество убитых на великий стройках Беломорканала, БАМа. Каждый русский должен знать, сколько колосков хлеба было изъято у каждой украинской семьи. Хотя, я думаю, они знают. Генетическую память нельзя переписать, как историю...

 Не зря российская пропаганда убеждает, что лучше всего умереть. Во имя. Во здравие. Но умереть. И они умирают. Россия занимает первое место в мире по наркозависимым, алкоголикам. Россияне давно за порогом бедности. Россияне умирают от СПИДа. Россияне умирают просто потому, что в глубинке нет элементарных условий для лечения. Их убивает их же пропаганда и их уровень жизнь. Все эти годы «победители» уничтожают сами себя, чтобы больше никогда… Мир, подумай о том, что я сказала. Репарации, контрибуции- это единственное, что может остановить жадный, ордынский рашизм. 

Я устала жить от войны до войны.