Знаете, чего всегда боялись люди на Донбассе? Гудка! Длинного, внезапного, тревожного! Я помню, как однажды в детстве над шахтой закричала сирена. Пронзительно! Горько! От ее плача волей неволей леденела кровь. Тогда не было телефонов. Женщины выходили на улицу и перешептывались, кто, молясь, кто, молча, сжав губы. Они вглядывались в лица мужчин, выходящих с шахтного автобуса, в надежде увидеть своего. Живого!
Сирены над шахтными поселками на Донбассе – к беде. К горю!
Почему я вспомнила сегодня об этом? Почему заговорила? В нашем городе сирены, оповещающие об опасности ни разу, ни разу не включали во время обстрелов. Просто меня потряс разговор с земляком. Почти соседом. Он живет на соседней от меня улице. Мы как-то и не общались. Когда-то давно он учился с моим мужем в училище. Как нашел меня, не знаю. Да, это и не важно. Важно другое. Боль и страх, который я слышала в голосе соседа-горняка. И причина этому не война.
Шахта! Шахты отнесены к особо опасным предприятиям. Что говорить: температура, вода, высоковольтные линии, замыкания, обвалы, метан…Тысячи подземных чертей, ждут шахтера на смену. Я вспомнила, как один раз, лежа в гипсе и бинтах, шутил мой кум, попавший под обвал: «Шахтер, как кошка, у него девять жизней. Это третий обвал, так что прекратить панику, у меня еще шесть жизней осталось».
-Лена, мы работаем в Аду, - рассказывал мне земляк,- да, что говорить, - я слышу, как он затягивается сигаретой, жадно, нервно,- такого не было даже в 90-е. Крепь! Ее нет. А ведь это жизнь. Моя, соседа, кума, друга. Нам везут вместо крепи паленку (горелый лес) или местный срубок (тонкое дерево). Кривые, тоненькие подпорки. И это даже не сосна, то тополь привезут, то клены, то ясень. Канагонки (то, что дает освещение в шахте) текут. Зарядки не хватает на смену. Привезли старые щелочные (аккумулятор залит щелочью), они текут, у пацанов ожоги. Оборудование нечем ремонтировать. Все старое, гниль. Ленты все в дырках. Запускаем лаву. Чем? Комбайн старый, ремонтники лепили-лепили, а что слепишь, если он мертвый. Воздуха нет. Метановые счетчики без поверки, многие не работают. И, Лена, клеть, клеть-то уже без запаса ресурса, без поверки, без техобслуживания. Ты понимаешь, сколько нам лететь, если, что? Война! Да, Ахметов, пользуется этим, превратил нас в рабов. Даже те, кто был в ополчении, уже понимают, что воевали-то они за «пахана», а не за «свободу». На шахтах постоянно пугают, мол, вы замазаны кровью. И те, кто не воевал, мол, хунтой будут признаны пособниками. А нам уже плевать. Нам уже все равно, где, - опять затягивается,- Ты знаешь, как это, шахтеру, я же с бурсы (у нас так называют профтехучилища) в шахте. А она умирает. И мы с ней. Понимаешь, нам обещали. Что ДТЭК будет модернизировать шахты. Еще пацаны бояться, что Ахметов богатый, понаставит везде роботов, нам негде работать будет. Понаставил, - смеется,- выжимает из шахты все соки, насилует ее, как хочет. А она, бедная, скрипит, и терпит. Сколько продержится? Утешает, что у нас не метановые. Помнишь, сколько в Суходольске тогда? Да, какая разница, вообще. Метановая, такая. Накроет-то одинаково. Просто в метане быстро сгоришь, а тут, будешь с крысами ползать по выработкам в темноте, пока…
-А профком, или там, гостехнадзор, - несмело спрашиваю, хотя и понимаю абсурдность вопроса. Какой может быть гостехнадзор у террористов.
Сосед смеется.
-Гостехнадзор есть. А как же. Исправно получает зарплату и улыбается. Ведь это при Украине можно было штрафовать, а сейчас, штрафанешь, закроешь лаву, а тебя без зарплаты оставят или вообще обвинят в связях с хунтой. Все бояться ополченцев. Они лезут везде управлять, как, действительно, обезьяна с гранатой. Вот, говорят, пали лаву (выполняй взрывные работы), взрывчатки море. А крепи? А безопасности? Мы говорим начальству о проблемах, а нам в ответ: «Укры не пропускают оборудование специально, чтобы вы сдохли». Значит, взрывчатку укры пропускают, вагоны пустые пропускают, крепь пропускают, гуманитарку пропускают, а оборудование нет. Понимаем, врут. Просто Ахмет не хочет вкладывать деньги в шахты. А война-повод отмазаться от обязательств по модернизации. И террикон не тушат, воняет серой так, что мы действительно в Аду. И выхода нет. Я чё звоню. Мы ж вроде нормально общались. Жили дружно. Я без этого, без ваты в голове, без бандер. Ты, все же в люди у нас выбилась. Уважаю! Ты, это, ну, если чего, там, моих поддержи, не бросай. Малой же, как твоя, в школе еще. Мне страшно!..Понимаешь?!.. Страшно мне идти на работу. Страшно за умирающее предприятие, из которого высасывают все соки. Страшно умереть не от пули, а там, в темноте, с крысами. Ведь, если, не дай Бог, что… Нет же спасателей, ВГСЧ, скорых, выплат вдовам, нет даже бензина, чтобы доехать…Да и Ахмет состряпает бумаги, что, мол, не его вина. Кто же будет расследовать-то? Против хозяина не пойдет никто.
У «молодой сраны» нет денег на погребение своих солдат. Об этом знают все, но молчат. У «молодой сраны» нет денег на пенсии, на соцвыплаты, на бензин, на «скорые». Здесь все врут друг другу. Все боятся жить в сране Новороссии и врут о том, как здесь хорошо. Врут, что платят пенсии и зарплату бюджетникам (у него жена безработная, так как инфекционную больницу закрыли за ненадобностью). Врут! Почему? Да нас содержит Россия. Все деньги привозит Россия. И если не привезет, то не кому будет платить. Просто Россия открыто не может помогать или признать Новороссию. Санкции! Это понимает даже долбодятел с тремя обкурками. Но врут! О непобедимой армии, которая торгует бензином и солярой. Врут, что продают уголь и это «составляющая бюджета». Его продает Ахметка и посылает их. А копанки,-нервно смеется,- знаешь, как на этих узаконенных Плотницким предприятиях добывают уголь? Расскажу! Отбойный молоток, кирка , кувалда и корыто на тросах. Завалило-ваши проблемы. Могут просто дырку (вход в копанку) закатать, чтобы не было следов. Еще год и здесь будут рыть уголь зубами за кусок хлеба. Пьянство, нищета, наркомания! А шахта этого не простит. И даже, если я буду трезв, со мной рядом работают обкурки. А-а-а-а -!- заходится в каком-то нечеловеческом веселье, - в августе пол бани обделалось, когда у одного долбодятла гранаты посыпались из сумки. Прямо в бане. Мужики голые, бабы – банщицы, кто куда попадали. Да бзданули тогда хорошо, герои! А это знак! Знак, что шахта не простит! В общем, как это, пишут, когда... «прошу в моей смерти винить Ахметова», - смеется,- а похоронить меня прошу бандеровцев и хунту. Или хотя бы вспомнить, что был такой!..
Просто к раздумью.
На Донбассе 18 шахт с высоким содержанием метана в пластах, с большой нагрузкой на лавы, а также выработки со склонностью к газодинамическим выбросам: "Степовая", "Юбилейная", "Белозерская", "Красноармейская-Западная №1", "Стаханова", "им. Скочинского", "№22 "Коммунарская", "им. Бажанова", "им. Кирова", "Шахтерская-Глубокая", "Комсомолец Донбасса", "им. Гаевого", "Южнодонбасская №3", "Фащеевская", "им. Мельникова", "Вергелевская", "Самсоновская-Западная" и "Суходольская-Восточная".
На Луганщине находятся самые глубокие шахты «Красный партизан» и «имени Свердлова», «Должанская-Капитальная».
ЛНР сообщило о закрытии (без соблюдения всех санитарно-технологических норм) 10 шахт. Эти шахты просто будут переведены в разряд копанок или затоплены.
Затопление шахт приводит к смещению пластов, образованию плывунов, провалов, которые могут в секунды забрать целые города.
Согласно концессионному договору, ДТЭК инвестирует в шахты «ДТЭК Свердловантрацит» 2 млрд. 790 млн. гривен в течение 2012-2016 годов (не считая 2 млр 998 млн обещанных вложений в «Ровенькиантрацит»). Инвестиции направлены на обновление парка оборудования, модернизацию производства, капитальное строительство, прирезку запасов, оптимизацию отработки пластов и др. Выплачивать экологические налоги и сборы, заниматься рекультивацией (тушением) породных отвалов, уплачивать земельный налог, построить очистные сооружения, провести рекультивацию хвостохранилищ и водоотстойников.
Война все спишет, правда Ринат ЛэНэРович?!
Об этом не напишут в газетах ЛэНэРии, да, земляки? Об этом вы говорите тихо, между собою, оглядываясь! Вы так хотели в совок. Как вам там?
Браурные речи, бравада, шапками закидаем, героизм, приписки, удоим-надоим, комендатуры, репрессии, доносы, сталинизм, культ личности и гнилое оборудование, ах, да, еще и лопата. Одна на все случаи жизни. И для работы, и для могилы. Люди могут забыть и простить все, а вот шахта…Шахта безалаберности не прощает!
Немає коментарів:
Дописати коментар