Я как-то писала, что очень важным на войне, на той, Великой Отечественной, были письма. Треугольнички любви. И вот сейчас, мне тысячи людей мне пишут, что наши беседы, переписка в интернете, является объединяющим звеном, узелками, что связывают души украинцев, и, даже россиян по всему миру. Мы поддерживаем друг друга, смеемся, переживаем, разъясняем, критикуем, спорим, но любим, плачем душою друг о друге. Мы держим нить. Мы сплетаемся в нить. Мы связываем души и пространство узелками любви.
Часто пишут ребята с фронта, рассказывают, как радуются, когда удается получить письма от родных, рисунки детей, письма от девушек, им даже волонтеры приносят мои распечатанные из интернета рассказы. Это тоже нить. Мы научились быть единым целым. Держать друг друга. И что удивительно, как будто пробили брешь в информационном вакууме. Словно Украину накрыло покрывало, связанное из узелков наших душ.
Сюда, к нам тяжело дозвонится, нет связи, интернет работает не везде, но...все чаще и чаще я слышу от людей истории, когда им звонят давно потерявшиеся родственники, сослуживцы, коллеги, знакомые с которыми оборвалась связь по ряду обстоятельств. Звонят от туда, из Украины, сюда в Украину. Да, именно так. Как это глупо и страшно звучит, но пока так: из Украины в Украину, отделенную, оторванную блокадой, фронтом, но не от сердца.
Нас что-то разделяло до войны, но мы не придали этому значению. Сейчас нас разделил фронт, но мы объединись. Жаль, что причиной объединения, открытия друг друга стала война.
Соседка рассказывает:
-Звонили с Тернополя, сестры, десят лет не общались, плачут, зовут, спрашивают чем помочь, а я думала, что они нас будут убивать, а они мне, ты что с ума сошла, мы вас любим.
Друга через соцсети нашли троюродные родственники из Винницы, рассказывал , сдерживая слезы. Мужик, шахтер, а голос срывался. Говорит, как же так, они там за нас переживают, а нам тут рассказывали, что они нас ненавидят.
Кум аж светится, родня звонила из Закарпатья, как поссорились в оранжевую революцию, не общались. А сейчас, каждый день то смски, то сообщения в «одноклассниках», то звонок. Спрашивает, говорит, меня родня, за что воюем? А я им, а на моей улице, никто не пошел воевать, и с бригады, тоже. Наши все дома. Они, говорит, обрадовались, вот, говорят, мы чувствовали, ты кровь на руки наших пацанов не возьмешь. А я им, говорю, подурели, что ли, свои своих не могут убивать.Разговорились, а они, мне, говорят, мы думали, вы там все против Украины, а сейчас читаем о Донбассе, как вас грабил Ефремов, банда Януковича, что у вас СМИ писали, что Россия творит, Господи, да как вы там жили, в этом Аду, как живете? Говорят, мы все родные, надо вместе с бедой справляться.
Подруге, случайный звонок, ошиблись номером, из Львова. Познакомились, разговорились, подружились. Теперь ждет звонка, оказалось, много общего, интересов, интересные собеседники, приглашают на работу, она ее тут по специальности не могла найти.
И так каждый день, кто-то кого-то нашел, радуются, узнают новости, спрашивают о том, чем пугали - языке, «Свободе», «Правом секторе», колючей проволке, лагерях, а потом смеются над своими страхами. Светлеют лицами.
Род, корни, звучит земля, будит память.
Вот написала о нашем поселковом подводнике дяде Слава, Вячеславе Андреевиче Кочетове, и столько писем. От незнакомых людей, просто в поддержку, просто с пожеланиями долгой жизни, благодарности за подвиг. Нашлись сослуживцы, столько историй прислали. Прислали статью из газеты. Я ее распечатала, приношу, отдаю. Он увидел, руки трясутся, еще и не читал, узнал по фото. Это ж,- говорит, - наши, мои. Гладит страницы, с распечатанной статьей, руки дрожат. Мне даже стало не по себе. Думала порадовать соседа, а у него слезы. Ноги подкосились, сели на бревнышко возле двора. Я ему читаю письма, что пришли на почту от тех, с кем служил. Он плачет, улыбается, и повторяет,- живы, а, ведь живем!
Эх, если бы здесь работала почта. Много здесь лжи, много одурманенности. Раскачивали эту лодку не люди, а политики, а горе пришло именно к ним, простым и доверчивым. Столько горя нам принесли игры политиков по разделению страны, столько горя принесли журналисты, пишущие на заказ. Я знаю многих в городе, которые хвастались заказной работой от нардепов, прячут глаза, все без работы остались. Не корю. Бог простит.
Но столько обманутых, раненных душ, столько разбитых сердец и семей. Знаете, я думаю, что лечить Донбасс надо обычным общением. Письмами. Даже не знакомым людям. Как бы было хорошо, если бы просто, вот писали письма с Запада на Восток. С Востока на Запад, на Юг, на Север, да просто, куда смогли. Чтобы раны на душе и пелену с глаз снимали теплые треугольнички любви. Чтобы читать, чувствовать шершавость бумаги, видеть чей-то ровный или неряшливый почерк, угадывать за ним человека, его глаза, душу, вглядываться в строки...
«Здравствуй не знакомый мне, но близкий человек. Мы никогда не виделись с тобой, но у нас есть одно общее, наша страна. Мы живем в Украине. Я в Виннице, а ты в Червонопартизанске. Но мы с тобой одной крови, по одной земле роднимся. Я иду по полю и глажу налившуюся пшеницу, а ты, идешь в шахту, добываешь уголь. Я хлебороб, я не знаю, что такое шахта. Но думаю, это так же важно, добывать уголь, как и сеять пшеницу. Мы с тобой, трудяги. У меня уже есть внук, а у тебя? Я живу в селе, а ты , наверное в городе, я знаю на Донбассе, больше промышленных городов. А может и ты, выходишь в поле, чтобы вдохнуть свежий воздух, настоянный на травах и прохладу реки. Ты любишь рыбалку?! И я, рыболов. У нас тут такая рыба клюет. А давай ко мне, в гости. С семьей, с детьми. Выйдем на зорьке, наловим, а потом ушицы, на костерке, а? Что нам делить?!Землю?! Да, когда придет час, одинаково выделят нам с тобой. Кто-то тебе сказал, что я тебя не пойму, потому , что ты говоришь на русском, а я на украинском. Чушь! Полстраны разговаривает и понимают. Сердцем говорить будем!»
Может быть так, приблизительно так. Не знаю. Просто, наверное, этого так не хватает…
Немає коментарів:
Дописати коментар