Беженецкие истории

Беженецкие истории из зоны гуманитарных лагерей. Хотя, я так понимаю, уже просто из ЗОНЫ.

Конец августа и начало осени. В это время природе происходит, так сказать, ротация пернатого населения. Кто-то прилетает, кто-то улетает. Так и на нашем поселке: потянулись домой из теплых и не очень краев, нагулявшиеся, загоревшие беженцы, хвастающиеся трофеями в виде надаренного сердобольными жителями соседней принимающей страны.

Мене удачливые хвастаются фото из палаточных городков под Новошахтинском и Ростовом, весело рассказывая, как они дурачили тамошнее население, рассказами о пытках хунты, афроамериканских летчиках- парашютистах, спускающихся по ночам с неба и поедающих младенцев в кроватках и, как благодарные россияне, одаривали пострадавших тушенкой, деньгами, кофеварками, вещами. Соболями, правда, никто не хвастался, не дарили. Может, соболь в России перевелся? Надо задать вопрос экологам. Или движение, какое в защиту соболя организовать?! Ну, об этом потом. Сейчас о лагерях, вернее о пребывании в них беженцев.

Причины возврата на так не любимую ими родину поясняют, пряча глаза: им, мол, заботливые россияне, предложили неоценимую помощь в переселении на Сахалин, Урал, Красноярский край и Иркутскую область, а наш теплолюбивый люд, ждал вообще-то квартир в Крыму, Москве, надеялся на похороны, на Красной площади, и место рядом с горячо любимым вождем всех крестьян и рабочих, и на Сибирь они, типа, не подписывались.

Оказалось, бессмертный Булгаков и не менее бессмертный Воланд правы: квартирный вопрос испортил таки москвичей. Они готовы отдать братскому взбудораженному народу тушенку и макароны, но не квартиры в Крыму и центре столицы. А наш народ, не готов принять в качестве компенсации бескрайние просторы тайги, обживать вагончики и теплушки, а так же одноочковые общежития Красноярского края.

Так что наши беженцы, забив на жмотистых русских, а возможно и забив что-то по-крепче, потянулись дружным ключом на родину. Главный Стерх России, правда этот ключ не возглавил, видимо еще побаивается летать над свободной от принципов территорией ЛНР, содержащей неограниченное количество ПВО и БУКОВ управляемое аборигенами. Видать понимает, что живет тут высокоодухотворенный народ, пылающий идеями русского пацифизма, может пульнуть не только по причине приказа или военных действий, а и по причине плохого настроения, тоски за водкой, ПМС, и «а давай шмалянем, глянем, долетит или нет».

Так вот, вечерами, на скамейках, теперь приехавшие путешественники делятся своими историями, выплаканной и выстраданной у россиян тушенкой и лосинами, и кроют интеллигентным матерным словом жадный братский народ (лосины- то подарили без стразиков).

Да, тяжела жизнь беженца в России. Чтобы выдурить что-то покруче, или, как они думали, квартирку побольше да на самом берегу теплого моря, народ-то рассказывал истории одна страшнее другой. А так как не у всех имеется литературный слог, талант да фантазия, то малообразованные собратья, попросту подслушивали и тырили душещипательные рассказы у своих соседей.

А так как история со съеденными младенцами и органами журналистам надоела, да и местные русские перестали на это вестись, и несли рассказчикам не мохеровые шарфики, а пачку перловой каши, то за истории с кровавыми, интимными и пикантными подробностями приходилось даже сражаться.

И вот как-то сошлись в неравном бою за внимание журналистов рашатв две враждующие группировки из Горловки и Свердловска, так сказать Донецкие против Луганских.

История о афроамериканце- парашютисте, которого они взяли в плен, а он сбежал, съев сторожа, вызвала необходимый интерес прессы, и каждая группировка, понимая, что вот оно, подфвартило, рассказывала это от своего города, что было воспринято соседями по-области и палатке уже как вызов.

Я не буду описывать подробности кровавой разборки, описанной с достаточно красочными подробностями и смаком, моим собеседником и участником сего события.

Подведу итог, отдав должное гордости, которой мой собеседник прямо таки светился: не посрамили наши товарищи честь родного города « донецким ввалили нехило».

А так как в лагере беженцев было много «донецких», «луганских» и других мирных и ущемленных судьбой пацифистов, опасающихся войны, оружия и бандитов, пришедших к власти, и решающие проблемы исключительно путем переговоров, то на крик «наших бьют» с каждой стороны пришло человек по сто. Кто бьет и где наши в азарте драки особо никто не различает, о развлечениях, принимающая беженцев сторона не подумала, поэтому (опять же со слов уважаемого собеседника)

- Шикарный махач был, реально размялись. Бабы орут, за патлы друг друга таскают. Мужиков растаскивают, палатки летят, крупа и макароны по всему полю. Девки, эти, волонтерки, визжат, в обморок падают. Охрана прибежала через полчаса, уже в разгар. И, прикинь, орут, е...ш этих хохлов. Это они на нас, шахтеров, хохлы, говорят. Вот твари, не уважают. Положили нахер».

Говорят, русская душа потемки. Это вы еще в донбасской не блудили. А земляками горжусь, честно, донецким же реально ввалили. И охранников русских положили, я так понимаю, на путина.